Янг Роберт - Звезды зовут, мистер Китс
новый мир, припадая на левую ногу, соскочила с жердочки и принялась клевать зерна "пиви" из посудинки, которая продавалась вместе с клеткой Хаббард некоторое время наблюдал за ней, потом сообразил, что невежливо смотреть, как другой ест, даже если этот другой всего лишь птица, повесил пальто и шляпу в стенной шкаф, прошел через коридор в ванную и умылся. Когда он вернулся, куиджи уже покончила с трапезой и теперь задумчиво себя рассматривала: в клетке было и зеркальце.
- Пожалуй, пора дать тебе первый урок, - сказал Хаббард. - Поглядим, как ты справишься с Китсом. "Красота - это истина; истина есть красота только это и ведомо вам на Земле, только это вам и надобно знать".
Куиджи, склонив голову набок, глядела на него синим глазом. Стремглав убегали секунды.
- Ладно, - сказал наконец Хаббард, - попробуем еще раз: "Красота - это истина...
- Истина есть красота - только это и ведомо вам на Земле, только это вам и надобно знать".
Хаббард отшатнулся. Слова эти сказаны были почти без выражения, довольно скрипучим голосом. Но все равно они звучали четко и ясно, и это впервые в жизни - если не считать разговоров с другими космонавтами - он слышал слова, которые не имели никакого отношения к телесным нуждам или отправлениям. Он провел ладонью по щеке, оказалось, рука слегка дрожит. Ну почему он давным-давно не догадался купить куиджи!
- По-моему, - сказал он, - прежде, чем двигаться дальше, надо дать тебе имя. Пускай будет "Китс", раз уж мы с него начали. Или, пожалуй, лучше "Мистер Китс", ведь надо же обозначить, какого ты пола. Конечно, я действую наобум, но мне не пришло в голову спросить в магазине, мужчина ты или женщина.
- Китс, - сказал мистер Китс.
- Прекрасно! А теперь попробуем строчку-другую из Шелли.
(Краешком сознания Хаббард уловил, что к дому подъехала машина, слышал голоса в прихожей, но, поглощенный мистером Китсом, не обратил на это никакого внимания.)
Скажи, звезда с крылами света,
Скажи, куда тебя влечет?
В какой пучине непроглядной
Окончишь огненный полет?
- _Скажи, звезда_... - начал мистер Китс.
- Значит, это правда. Только этого и не хватало в моем доме - птицы куиджи, которая декламирует стихи!
Хаббард нехотя обернулся. На пороге стоял его зять. Обычно он запирал дверь. А сегодня забыл.
- Да, - сказал Хаббард. - Она декламирует стихи. Разве это запрещено законом?
- ..._с крылами света_... - продолжал мистер Китс.
Джек помотал головой. Ему было тридцать пять, выглядел он на все сорок, а соображения - как у пятнадцатилетнего.
- Нет, не запрещено, - сказал он. - А надо бы запретить.
- _Скажи, куда тебя влечет_...
- Не согласен, - сказал Хаббард.
- _В какой пучине непроглядной_...
- И еще нужен бы закон, чтобы запрещалось приносить их в дома, где живут люди.
- _Окончишь огненный полет_?
- Ты что, хочешь сказать, что мне нельзя держать ее у себя?
- Не совсем так. Но предупреждаю, держи ее от меня подальше! Сам знаешь, они носители микробов.
- Ты тоже, - сказал Хаббард. Он не хотел этого говорить, но не удержался.
Джек раздул ноздри, поджал губы и втянул щеки. Забавно, подумал Хаббард, после двенадцати лет совместной жизни у мужа и жены становится совершенно одинаковое выражение лица.
- Держи ее подальше от меня, вот и все! И от детей тоже. Я не желаю, чтобы она отравляла их мозги этой трескучей болтовней, которой ты ее учишь!
- Можешь не волноваться, я буду держать ее подальше от детей.
Джек так хлопнул дверью, что в комнате все задрожало. Мистер Китс чуть не проскочил меж прутьев клетки. Хаббард в бешенстве кинулся было вслед.
Но сразу остановился. Стоит ли давать им тот самый повод, которого они только и ждут, чтобы выставить его из дому? Пенсия у него ничтожная, с нею никуда не переселишься - разве что в Заброшенные дома, а наниматься куда попало на работу просто ради денег - это не по нем. Рано или поздно он неминуемо выдаст себя перед сослуживцами, как случалось с ним всегда и везде, и либо оговором и напраслиной, либо насмешками, его все равно выживут с работы.
С тяжелым сердцем он шагнул назад, в комнату. Мистер Китс уже немного успокоился, но его бледно-зеленая грудка все еще поднималась и опускалась слишком часто. Хаббард склонился над клеткой.
- Извини, мистер Китс, - сказал он. - Наверно, и у птиц, как у людей: будь как все, не то плохо тебе придется.
К ужину он опоздал. Когда он вошел в столовую, Джек, Элис и дети уже сидели за столом, и до него донеслись слова Джека:
- Я сыт по горло его наглостью. В конце концов куда бы он девался, если бы не я? Докатился бы до Заброшенных домов!
- Я с ним поговорю, - сказала Элис.
- Хоть сейчас, - сказал Хаббард, сел к столу и вскрыл свой пакет с синтетическим ужином.
Элис бросила на него оскорбленный взгляд, нарочно приберегаемый для таких случаев.
- Джек только что мне рассказал, как грубо ты с ним обошелся. Не мешало бы тебе извиниться. В конце концов это ведь его дом.
У Хаббарда внутри все дрожало от напряжения. Обычно всякий раз, как его попрекали, что он живет здесь из милости, он отступал. Но сегодня он почему-то не мог отступить.
- Да, конечно, вы дали мне крышу над головой и кормите меня, и за то и за другое я плачу вам слишком мало, так что вам нет от меня никакой выгоды. Но подобная щедрость вряд ли дает вам право покушаться на частицу моей души всякий раз, как я пытаюсь отстоять мое человеческое достоинство.
Элис тупо на него поглядела. Потом сказала:
- Кому нужна частица твоей души? Почему ты так странно говоришь, Бен?
- Он так говорит, потому что он был астронавтом, - прервал Джек. - В космосе они все так разговаривают... сами с собой, конечно. Это помогает им не спятить... или не замечать, что они уже спятили!
Восьмилетняя Нэнси и одиннадцатилетний Джим разом захихикали. Хаббард отрезал небольшой кусочек от своего почти что настоящего бифштекса. Все внутри дрожало еще мучительней. А потом он подумал о мистере Китсе, и дрожь унялась. Он холодно огляделся. Впервые за многие годы он не боялся.
- Если вот это сборище соответствует норме, - сказал он, - тогда мы, наверно, и в самом деле спятили. Слава богу! Значит, еще не все потеряно!
У Джека и Элис лица стали точно туго натянутые маски. Но оба промолчали. Ужин продолжался. Хаббард обычно ел мало. Он редко бывал голоден.
Но сегодня у него был отличный аппетит.
Назавтра была суббота. По субботам Хаббард всегда мыл утром машину Джека. Но нынешним утром он не стал этого делать. После завтрака он ушел к себе и три часа провел с мистером Китсом. На сей раз занялись Декартом и Хьюмом. Правда, с прозой мистер Китс справлялся не так блестяще. Из каждой темы он запоминал лишь одну-две фразы, не больше.
Его сильным местом явно была поэзия.
Днем Хаббард по обыкновению побывал на космодроме, смотрел, как садятся и взлетают межпланетные корабли ближних линий. "Пламя" и "Странник", "Обещание" и "Песня". Всех больше Хаббард любил "Обещание". Когда-то он и сам всплывал на нем, кажется, что это было очень, очень давно, а ведь на самом деле прошло не так уж много времени. Каких-нибудь два-три года, не больше...
- Пожалуй, пора дать тебе первый урок, - сказал Хаббард. - Поглядим, как ты справишься с Китсом. "Красота - это истина; истина есть красота только это и ведомо вам на Земле, только это вам и надобно знать".
Куиджи, склонив голову набок, глядела на него синим глазом. Стремглав убегали секунды.
- Ладно, - сказал наконец Хаббард, - попробуем еще раз: "Красота - это истина...
- Истина есть красота - только это и ведомо вам на Земле, только это вам и надобно знать".
Хаббард отшатнулся. Слова эти сказаны были почти без выражения, довольно скрипучим голосом. Но все равно они звучали четко и ясно, и это впервые в жизни - если не считать разговоров с другими космонавтами - он слышал слова, которые не имели никакого отношения к телесным нуждам или отправлениям. Он провел ладонью по щеке, оказалось, рука слегка дрожит. Ну почему он давным-давно не догадался купить куиджи!
- По-моему, - сказал он, - прежде, чем двигаться дальше, надо дать тебе имя. Пускай будет "Китс", раз уж мы с него начали. Или, пожалуй, лучше "Мистер Китс", ведь надо же обозначить, какого ты пола. Конечно, я действую наобум, но мне не пришло в голову спросить в магазине, мужчина ты или женщина.
- Китс, - сказал мистер Китс.
- Прекрасно! А теперь попробуем строчку-другую из Шелли.
(Краешком сознания Хаббард уловил, что к дому подъехала машина, слышал голоса в прихожей, но, поглощенный мистером Китсом, не обратил на это никакого внимания.)
Скажи, звезда с крылами света,
Скажи, куда тебя влечет?
В какой пучине непроглядной
Окончишь огненный полет?
- _Скажи, звезда_... - начал мистер Китс.
- Значит, это правда. Только этого и не хватало в моем доме - птицы куиджи, которая декламирует стихи!
Хаббард нехотя обернулся. На пороге стоял его зять. Обычно он запирал дверь. А сегодня забыл.
- Да, - сказал Хаббард. - Она декламирует стихи. Разве это запрещено законом?
- ..._с крылами света_... - продолжал мистер Китс.
Джек помотал головой. Ему было тридцать пять, выглядел он на все сорок, а соображения - как у пятнадцатилетнего.
- Нет, не запрещено, - сказал он. - А надо бы запретить.
- _Скажи, куда тебя влечет_...
- Не согласен, - сказал Хаббард.
- _В какой пучине непроглядной_...
- И еще нужен бы закон, чтобы запрещалось приносить их в дома, где живут люди.
- _Окончишь огненный полет_?
- Ты что, хочешь сказать, что мне нельзя держать ее у себя?
- Не совсем так. Но предупреждаю, держи ее от меня подальше! Сам знаешь, они носители микробов.
- Ты тоже, - сказал Хаббард. Он не хотел этого говорить, но не удержался.
Джек раздул ноздри, поджал губы и втянул щеки. Забавно, подумал Хаббард, после двенадцати лет совместной жизни у мужа и жены становится совершенно одинаковое выражение лица.
- Держи ее подальше от меня, вот и все! И от детей тоже. Я не желаю, чтобы она отравляла их мозги этой трескучей болтовней, которой ты ее учишь!
- Можешь не волноваться, я буду держать ее подальше от детей.
Джек так хлопнул дверью, что в комнате все задрожало. Мистер Китс чуть не проскочил меж прутьев клетки. Хаббард в бешенстве кинулся было вслед.
Но сразу остановился. Стоит ли давать им тот самый повод, которого они только и ждут, чтобы выставить его из дому? Пенсия у него ничтожная, с нею никуда не переселишься - разве что в Заброшенные дома, а наниматься куда попало на работу просто ради денег - это не по нем. Рано или поздно он неминуемо выдаст себя перед сослуживцами, как случалось с ним всегда и везде, и либо оговором и напраслиной, либо насмешками, его все равно выживут с работы.
С тяжелым сердцем он шагнул назад, в комнату. Мистер Китс уже немного успокоился, но его бледно-зеленая грудка все еще поднималась и опускалась слишком часто. Хаббард склонился над клеткой.
- Извини, мистер Китс, - сказал он. - Наверно, и у птиц, как у людей: будь как все, не то плохо тебе придется.
К ужину он опоздал. Когда он вошел в столовую, Джек, Элис и дети уже сидели за столом, и до него донеслись слова Джека:
- Я сыт по горло его наглостью. В конце концов куда бы он девался, если бы не я? Докатился бы до Заброшенных домов!
- Я с ним поговорю, - сказала Элис.
- Хоть сейчас, - сказал Хаббард, сел к столу и вскрыл свой пакет с синтетическим ужином.
Элис бросила на него оскорбленный взгляд, нарочно приберегаемый для таких случаев.
- Джек только что мне рассказал, как грубо ты с ним обошелся. Не мешало бы тебе извиниться. В конце концов это ведь его дом.
У Хаббарда внутри все дрожало от напряжения. Обычно всякий раз, как его попрекали, что он живет здесь из милости, он отступал. Но сегодня он почему-то не мог отступить.
- Да, конечно, вы дали мне крышу над головой и кормите меня, и за то и за другое я плачу вам слишком мало, так что вам нет от меня никакой выгоды. Но подобная щедрость вряд ли дает вам право покушаться на частицу моей души всякий раз, как я пытаюсь отстоять мое человеческое достоинство.
Элис тупо на него поглядела. Потом сказала:
- Кому нужна частица твоей души? Почему ты так странно говоришь, Бен?
- Он так говорит, потому что он был астронавтом, - прервал Джек. - В космосе они все так разговаривают... сами с собой, конечно. Это помогает им не спятить... или не замечать, что они уже спятили!
Восьмилетняя Нэнси и одиннадцатилетний Джим разом захихикали. Хаббард отрезал небольшой кусочек от своего почти что настоящего бифштекса. Все внутри дрожало еще мучительней. А потом он подумал о мистере Китсе, и дрожь унялась. Он холодно огляделся. Впервые за многие годы он не боялся.
- Если вот это сборище соответствует норме, - сказал он, - тогда мы, наверно, и в самом деле спятили. Слава богу! Значит, еще не все потеряно!
У Джека и Элис лица стали точно туго натянутые маски. Но оба промолчали. Ужин продолжался. Хаббард обычно ел мало. Он редко бывал голоден.
Но сегодня у него был отличный аппетит.
Назавтра была суббота. По субботам Хаббард всегда мыл утром машину Джека. Но нынешним утром он не стал этого делать. После завтрака он ушел к себе и три часа провел с мистером Китсом. На сей раз занялись Декартом и Хьюмом. Правда, с прозой мистер Китс справлялся не так блестяще. Из каждой темы он запоминал лишь одну-две фразы, не больше.
Его сильным местом явно была поэзия.
Днем Хаббард по обыкновению побывал на космодроме, смотрел, как садятся и взлетают межпланетные корабли ближних линий. "Пламя" и "Странник", "Обещание" и "Песня". Всех больше Хаббард любил "Обещание". Когда-то он и сам всплывал на нем, кажется, что это было очень, очень давно, а ведь на самом деле прошло не так уж много времени. Каких-нибудь два-три года, не больше...
Комментарии (0)
Скачать Java книгу»Научная фантастика
»Фантастика
В библиотеку