Д.Донцова. Серия-Виола Тараканова кн-12
занервничала Кира.
Не успела она закрыть рот, как из коридора донесся голос Куприна:
— Просто не понимаю, каким образом вы ухитряетесь доносить до дома свои покупки! Даже я еле-еле допер сумки!
— Но список был совсем небольшой, — ответила Томочка, — так, по мелочи!
— Ни фига себе! — по-детски воскликнул Куприн.
В ту же секунду мой майор возник на пороге кухни, в руках у него были большие, туго набитые мешки. С протяжным стоном Олег поставил их на стол и попросил:
— Воды! Холодной!
Я улыбнулась и протянула ему стакан:
— Пей.
Жадными глотками Куприн опустошил емкость.
— А теперь представь, — не утерпела я, — что тебе еще надо разобрать торбы, приготовить обед, постирать и погладить бельишко, убрать квартиру…
Когда же ты без сил рухнешь у телика, в дом войдет муж и заорет: «Ишь расселась! Я работал, а ты целый день дома лентяйничала! Ну-ка, отрывай зад от дивана и беги рысью на кухню, есть хочу!»
— Я никогда так не говорю, — обиженно пробубнил Олег.
— Что-то ты очень много принес, — покачала головой вошедшая за ним Томочка.
Куприн вытащил из кармана мятый листок.
— Нечего меня ругать! Все по списку! Давай проверим. Смотри! Один килограмм сахара. Вот он, пожалуйста. Два пакета гречки. Держите. Три вилка простой капусты и четыре цветной, пять десятков яиц…
Томочка вытаращила глаза, я закашлялась, а Кира начала тихонечко хихикать. Не заметивший нашей реакции Куприн продолжал спокойно вынимать покупки.
— Шесть килограммов муки, семь батонов белого хлеба, восемь бутылочек со средством для мытья посуды, девять пакетов молока и десять газет «Ух».
Все точно, никаких ошибок!
— Ну ты даешь! — только и сумела вымолвить Томочка.
— Послушай, — ласково сказала я, — ладно, пять десятков яиц, невероятное количество капусты и длинный ряд упаковок жидкого мыла приобрести можно, в конце концов, логично предположить, что домашние решили сделать запасы, но зачем же нам семь батонов хлеба? А?
— Откуда мне знать, — устало ответил Олег, — котлеты готовить.
— А десять совершенно одинаковых газет?
— Послушай, — обозлился Куприн, — вечно ты всем недовольна! Не хожу я в магазин — лентяй, пойду — дурак! Я, между прочим, целиком и полностью ориентировался на список. Вот тут черным по белому красными чернилами стоит: семь батонов хлеба и десять газет. Томочка лично писала!
— Ты на бумажку взгляни, — сдавленным голосом пробормотала Томуська, — внимательно посмотри, там написано не «семь» буквами, а стоит цифра 7, за ней точка. Это просто нумерация. Я машинально так сделала: один, точка, килограмм сахара; два, точка, пакет гречки. Не в том смысле, что две упаковки крупы. Просто эта покупка шла под номером два!
Тут Кира не выдержала и захохотала в голос.
Олег покраснел.
— Вот что получается, когда за дело берутся бабы, — заорал он, — даже список по-человечески составить не можете!
— Но я очень аккуратно написала, — попыталась спорить Томочка, — после каждой цифры точка!
— Нечего из меня дурака делать! — рявкнул Олег и убежал из кухни.
Томочка растерянно посмотрела на меня.
— Ведь ежу же понятно, что десять одинаковых газет никому не надо!
— Знаешь, дорогая, — ответила я, — ты имеешь дело не с ежом, а с представителем мужского пола, поэтому не ропщи. Еж бы точно увидел точки и все понял правильно.
Глава 3
К дому Эдика я подъехала около пяти часов вечера. Мужчина с оригинальной фамилией Малина обитал в самом центре, в одном из узких кривых переулков, которые стекаются к Маросейке. Я оглядела большой серый дом, вскарабкалась на третий этаж и поняла, что любовь Киры ютится в коммуналке. На косяке было несколько звонков, около одного наклеена бумажка «Малина».
Палец нажал на кнопочку, за створкой глухо затренькало: раз, другой, третий. Я переминалась с ноги на ногу, словно застоявшаяся лошадь. Наконец дверь распахнулась, из квартиры пахнуло плесенью.
— Чего тебе? — устало спросила тетка, одетая в мятый ситцевый халат.
— Здравствуйте, — бодро затараторила я, — Эдуард Николаевич Малина тут проживает?
— Ну.
— Он дома?
— Ну.
— Можно с ним поговорить?
Баба почесала грязную голову.
— Ты кто?
— Представитель радиостанции «Волна», — бодро сообщила я, — Эдуард Николаевич наш постоянный слушатель.
— Ну?
— Мы ежедневно проводим викторину, — несло меня на волне лжи, — а за правильные ответы даем подарки. Ясно?
— Ну.
Однако, похоже, эта баба переплюнула даже Людоедку Эллочку, та все же знала побольше слов, нежели одно короткое «ну».
— Эдуард Малина дозвонился к нам в эфир и абсолютно верно сказал, что первым человеком, полетевшим в космос, был Юрий Гагарин.
— Ну?!
— Я привезла ему приз.
— Ну?!
Очень надеясь, что тетка не имеет никакого отношения к радиовещанию и не знает, что сотрудникам радиостанции и в голову не придет раздавать слушателям презенты да еще самостоятельно развозить их победителям, я выудила из пакета коробку с феном, которую мне на день рождения подарила Лиза Риопова, и воскликнула:
— Вот.
— Давай, — ожила тетка.
— С удовольствием, если вы Эдуард Малина.
— Не, — разочарованно протянула баба, — я Ванда, жена его.
Фен чуть не выпал у меня из рук.
— Ванда! Как вы себя чувствуете?
— Ну…А че?
— Не болеете?
— Тьфу-тьфу, на здоровье не жалуюсь, — охотно сообщила хозяйка, — так дашь фен?
Я почувствовала, как волна злобы поднялась к горлу и мешает дышать. Значит, я не ошиблась.
Эдик попросту бабник, ловелас, обманул наивную Кирку. Его Ванда выглядит здоровее многих.
— Нет, — рявкнула я, — зови мужа.
— Эдька, — завопила тетка, — поди сюда! Живо, ханурик безмозглый!
Из душного коридора появилась тщедушная фигурка. От удивления у меня глаза полезли на лоб.
Борис, законный супруг Киры, красивый, статный мужчина. Рост у него, наверное, метр восемьдесят пять, спортивная фигура, приятные черты лица.
Боря всегда гладко выбрит, пахнет хорошим парфюмом и одет с иголочки. Уж не знаю, какие у него червоточины в душе, но внешний вид всегда безупречен. Эдик же выглядел омерзительно.
Маленький, плюгавенький мужичонка с довольно обширной лысиной. Мелкое личико с нездоровой серой кожей крепко пьющего человека покрывала трехдневная щетина, тощенькое тельце обтягивал так называемый тренировочный костюм: трикотажная вытянутая кофта и брюки, пузырящиеся на коленях. Интересно, где господин Малина раздобыл сей прикид, любимое одеяние советских мужчин семидесятых годов? Вот уж не думала, что подобные «треники» еще сохранились у кого-то в шкафу!
Подойдя вплотную к Ванде, Эдик заискивающе улыбнулся и произнес:
— Ну?
Стало заметно, что у мужика не хватает передних зубов. Я была потрясена. Что же за уникальные сексуальные способности у этой козявки, если Кирка влюбилась в нее? Эдика нельзя даже рядом поставить с Борисом.
— Вы Эдуард Николаевич Малина? — решила я на всякий случай уточнить.
— Ну, — кивнул обмылок.
Однако они с женой сладкая парочка. Представляю их обычную беседу:
— Ну?
— Ну!
— Ну!!!
— Ну???
Вот и поговорили, просто славно, такие небось никогда не ругаются. Нет, не может быть, чтобы Кирка даже посмотрела в сторону этого беззубого идиота.
— Несите паспорт, — приказала я.
— Ну, — тряхнул головой Ромео и юркнул в глубь квартиры.
Пару
Не успела она закрыть рот, как из коридора донесся голос Куприна:
— Просто не понимаю, каким образом вы ухитряетесь доносить до дома свои покупки! Даже я еле-еле допер сумки!
— Но список был совсем небольшой, — ответила Томочка, — так, по мелочи!
— Ни фига себе! — по-детски воскликнул Куприн.
В ту же секунду мой майор возник на пороге кухни, в руках у него были большие, туго набитые мешки. С протяжным стоном Олег поставил их на стол и попросил:
— Воды! Холодной!
Я улыбнулась и протянула ему стакан:
— Пей.
Жадными глотками Куприн опустошил емкость.
— А теперь представь, — не утерпела я, — что тебе еще надо разобрать торбы, приготовить обед, постирать и погладить бельишко, убрать квартиру…
Когда же ты без сил рухнешь у телика, в дом войдет муж и заорет: «Ишь расселась! Я работал, а ты целый день дома лентяйничала! Ну-ка, отрывай зад от дивана и беги рысью на кухню, есть хочу!»
— Я никогда так не говорю, — обиженно пробубнил Олег.
— Что-то ты очень много принес, — покачала головой вошедшая за ним Томочка.
Куприн вытащил из кармана мятый листок.
— Нечего меня ругать! Все по списку! Давай проверим. Смотри! Один килограмм сахара. Вот он, пожалуйста. Два пакета гречки. Держите. Три вилка простой капусты и четыре цветной, пять десятков яиц…
Томочка вытаращила глаза, я закашлялась, а Кира начала тихонечко хихикать. Не заметивший нашей реакции Куприн продолжал спокойно вынимать покупки.
— Шесть килограммов муки, семь батонов белого хлеба, восемь бутылочек со средством для мытья посуды, девять пакетов молока и десять газет «Ух».
Все точно, никаких ошибок!
— Ну ты даешь! — только и сумела вымолвить Томочка.
— Послушай, — ласково сказала я, — ладно, пять десятков яиц, невероятное количество капусты и длинный ряд упаковок жидкого мыла приобрести можно, в конце концов, логично предположить, что домашние решили сделать запасы, но зачем же нам семь батонов хлеба? А?
— Откуда мне знать, — устало ответил Олег, — котлеты готовить.
— А десять совершенно одинаковых газет?
— Послушай, — обозлился Куприн, — вечно ты всем недовольна! Не хожу я в магазин — лентяй, пойду — дурак! Я, между прочим, целиком и полностью ориентировался на список. Вот тут черным по белому красными чернилами стоит: семь батонов хлеба и десять газет. Томочка лично писала!
— Ты на бумажку взгляни, — сдавленным голосом пробормотала Томуська, — внимательно посмотри, там написано не «семь» буквами, а стоит цифра 7, за ней точка. Это просто нумерация. Я машинально так сделала: один, точка, килограмм сахара; два, точка, пакет гречки. Не в том смысле, что две упаковки крупы. Просто эта покупка шла под номером два!
Тут Кира не выдержала и захохотала в голос.
Олег покраснел.
— Вот что получается, когда за дело берутся бабы, — заорал он, — даже список по-человечески составить не можете!
— Но я очень аккуратно написала, — попыталась спорить Томочка, — после каждой цифры точка!
— Нечего из меня дурака делать! — рявкнул Олег и убежал из кухни.
Томочка растерянно посмотрела на меня.
— Ведь ежу же понятно, что десять одинаковых газет никому не надо!
— Знаешь, дорогая, — ответила я, — ты имеешь дело не с ежом, а с представителем мужского пола, поэтому не ропщи. Еж бы точно увидел точки и все понял правильно.
Глава 3
К дому Эдика я подъехала около пяти часов вечера. Мужчина с оригинальной фамилией Малина обитал в самом центре, в одном из узких кривых переулков, которые стекаются к Маросейке. Я оглядела большой серый дом, вскарабкалась на третий этаж и поняла, что любовь Киры ютится в коммуналке. На косяке было несколько звонков, около одного наклеена бумажка «Малина».
Палец нажал на кнопочку, за створкой глухо затренькало: раз, другой, третий. Я переминалась с ноги на ногу, словно застоявшаяся лошадь. Наконец дверь распахнулась, из квартиры пахнуло плесенью.
— Чего тебе? — устало спросила тетка, одетая в мятый ситцевый халат.
— Здравствуйте, — бодро затараторила я, — Эдуард Николаевич Малина тут проживает?
— Ну.
— Он дома?
— Ну.
— Можно с ним поговорить?
Баба почесала грязную голову.
— Ты кто?
— Представитель радиостанции «Волна», — бодро сообщила я, — Эдуард Николаевич наш постоянный слушатель.
— Ну?
— Мы ежедневно проводим викторину, — несло меня на волне лжи, — а за правильные ответы даем подарки. Ясно?
— Ну.
Однако, похоже, эта баба переплюнула даже Людоедку Эллочку, та все же знала побольше слов, нежели одно короткое «ну».
— Эдуард Малина дозвонился к нам в эфир и абсолютно верно сказал, что первым человеком, полетевшим в космос, был Юрий Гагарин.
— Ну?!
— Я привезла ему приз.
— Ну?!
Очень надеясь, что тетка не имеет никакого отношения к радиовещанию и не знает, что сотрудникам радиостанции и в голову не придет раздавать слушателям презенты да еще самостоятельно развозить их победителям, я выудила из пакета коробку с феном, которую мне на день рождения подарила Лиза Риопова, и воскликнула:
— Вот.
— Давай, — ожила тетка.
— С удовольствием, если вы Эдуард Малина.
— Не, — разочарованно протянула баба, — я Ванда, жена его.
Фен чуть не выпал у меня из рук.
— Ванда! Как вы себя чувствуете?
— Ну…А че?
— Не болеете?
— Тьфу-тьфу, на здоровье не жалуюсь, — охотно сообщила хозяйка, — так дашь фен?
Я почувствовала, как волна злобы поднялась к горлу и мешает дышать. Значит, я не ошиблась.
Эдик попросту бабник, ловелас, обманул наивную Кирку. Его Ванда выглядит здоровее многих.
— Нет, — рявкнула я, — зови мужа.
— Эдька, — завопила тетка, — поди сюда! Живо, ханурик безмозглый!
Из душного коридора появилась тщедушная фигурка. От удивления у меня глаза полезли на лоб.
Борис, законный супруг Киры, красивый, статный мужчина. Рост у него, наверное, метр восемьдесят пять, спортивная фигура, приятные черты лица.
Боря всегда гладко выбрит, пахнет хорошим парфюмом и одет с иголочки. Уж не знаю, какие у него червоточины в душе, но внешний вид всегда безупречен. Эдик же выглядел омерзительно.
Маленький, плюгавенький мужичонка с довольно обширной лысиной. Мелкое личико с нездоровой серой кожей крепко пьющего человека покрывала трехдневная щетина, тощенькое тельце обтягивал так называемый тренировочный костюм: трикотажная вытянутая кофта и брюки, пузырящиеся на коленях. Интересно, где господин Малина раздобыл сей прикид, любимое одеяние советских мужчин семидесятых годов? Вот уж не думала, что подобные «треники» еще сохранились у кого-то в шкафу!
Подойдя вплотную к Ванде, Эдик заискивающе улыбнулся и произнес:
— Ну?
Стало заметно, что у мужика не хватает передних зубов. Я была потрясена. Что же за уникальные сексуальные способности у этой козявки, если Кирка влюбилась в нее? Эдика нельзя даже рядом поставить с Борисом.
— Вы Эдуард Николаевич Малина? — решила я на всякий случай уточнить.
— Ну, — кивнул обмылок.
Однако они с женой сладкая парочка. Представляю их обычную беседу:
— Ну?
— Ну!
— Ну!!!
— Ну???
Вот и поговорили, просто славно, такие небось никогда не ругаются. Нет, не может быть, чтобы Кирка даже посмотрела в сторону этого беззубого идиота.
— Несите паспорт, — приказала я.
— Ну, — тряхнул головой Ромео и юркнул в глубь квартиры.
Пару
Комментарии (0)
Скачать Java книгу»Иронические детективы
»Детективы и боевики
В библиотеку