Блох Роберт Ф. - Вкус к убийству. Сборник детектив
друг с другом, покуда твой мозг не становится вместилищем миллиона крошечных взрывов — и тогда твое сердце начинает содрогаться от рыданий, а слезы падают в темноту внутри тебя…
Новая волна боли захлестнула меня; холодный пот устремился через поры наружу. Во рту остался какой-то странный привкус… Тревога завибрировала по всем нервам.
— Это виски…
— Да, Эрик. Это виски. Аконит.
— Аконит?! — Я попытался было броситься на нее, но болезненная слабость отшвырнула меня обратно. Я знал этот яд — сам же использовал его, когда писал в прошлом году два романа. Медленное, многочасовое угасание при сохраняющемся до самого конца сознании.
Я неотрывно смотрел на нее — она все так же стояла на коленях, сжав изящные ладони, и спокойно, без малейшей тени гнева во взгляде разглядывала меня, а нежное овальное лицо оставалось все таким же мрачным и пустым. Смерть, как и женщина — столь же прекрасна и таинственна…
Слезы застилали мне глаза. Вздымающийся страх, багровая боль и жуткое осознание того, что мне уже никогда не записать на бумаге ни строчки. Но почему она избрала для меня столь чудовищный конец? Почему не позволила мне отойти в мир иной с веревкой на шее?
Найда встала и повернулась к моему письменному столу, приподнялась на цыпочки, потянувшись к возвышающимся над ним настенным полкам, взяла пачку рукописей, которые, как я прежде был абсолютно уверен, никогда не читала.
Почти машинально Найда отыскала какое-то место в середине рукописи. Ровным, бесцветным голосом, даже не взглянув на меня, она начала читать вслух слова, заживо вырванные — горячими и кровоточащими — из самой жизни.
Как все просто, подумал Говард с благоговейным ужасом, молча стоя в безлюдном, погруженном в полумрак помещении детской. И как быстро. Обошлось без борьбы. Крошечное тельце младенца неподвижно лежало в кроватке, но это не была неподвижность спящего ребенка. Его собственное дитя, его сын — мертв, потому что он даже пальцем не пошевелил, когда увидел, что происходит. И умер он из-за его неуемного любопытства, беспредельной жажды опробовать каждое новое ощущение, которое, пусть даже оно будет страшным и жестоким, способна предложить ему жизнь — да, тот самый тянувшийся из глубины веков греховный порыв к знанию любой ценой… И вот теперь он стал человеком, напрочь отрезанным от своих собратьев по полу, остальных мужчин. Весь остаток своей жизни ему предстоит брести в одиночку, неся в себе жуткое знание, сокрытое где-то в глубинах сердца и никому не ведомое. Знание о том, что он мог остановить, однако не сделал этого…
Найда оторвала взгляд от рукописи моей последней книги. Голос ее зазвучал низко, бесстрастно, почти смиренно.
— Петля была бы для тебя слишком легким наказанием.
Перевод: Вяч. Акимов
notes
Примечания
1
Дословно — poetical (поэтическая) justice (прим, ред.)
2
Искусство вечно, жизнь коротка (лат.).
3
Средневековый арабский трактат шейха Нефзави об искусстве любви.
4
Роман Уильяма Берроуза.
5
Название данной книги может быть также переведено как «Прощайте, руки!» (прим. перев.).
6
Один из курортных городов США, в штате Невада, где принята крайне упрощенная процедура оформления бракоразводных дел.
7
Коронер — специальный судья, в обязанность которого входит выяснение причин смерти, происшедшей при необычных или подозрительных обстоятельствах. — Прим. перев.
8
Harbour — гавань, порт (англ.).
9
Клоун (слэнг) — полицейский.
10
Начальные слова католической молитвы.
11
(слэнг) — полицейская машина для перевозки арестованных (прим. ред.),
12
О мертвых (лат.). Начальные слова латинской поговорки «De Mortuis aut bene, aut nihil» — О мертвых или хорошо, или ничего (прим. ред.),
13
Двукратный олимпийский чемпион по плаванию, популярный киноактер, снявшийся во многих фильмах про Тарзана.
14
Ликантроп — от греч, Iykos (волк) — человек-волк, оборотень (прим. ред.).
Новая волна боли захлестнула меня; холодный пот устремился через поры наружу. Во рту остался какой-то странный привкус… Тревога завибрировала по всем нервам.
— Это виски…
— Да, Эрик. Это виски. Аконит.
— Аконит?! — Я попытался было броситься на нее, но болезненная слабость отшвырнула меня обратно. Я знал этот яд — сам же использовал его, когда писал в прошлом году два романа. Медленное, многочасовое угасание при сохраняющемся до самого конца сознании.
Я неотрывно смотрел на нее — она все так же стояла на коленях, сжав изящные ладони, и спокойно, без малейшей тени гнева во взгляде разглядывала меня, а нежное овальное лицо оставалось все таким же мрачным и пустым. Смерть, как и женщина — столь же прекрасна и таинственна…
Слезы застилали мне глаза. Вздымающийся страх, багровая боль и жуткое осознание того, что мне уже никогда не записать на бумаге ни строчки. Но почему она избрала для меня столь чудовищный конец? Почему не позволила мне отойти в мир иной с веревкой на шее?
Найда встала и повернулась к моему письменному столу, приподнялась на цыпочки, потянувшись к возвышающимся над ним настенным полкам, взяла пачку рукописей, которые, как я прежде был абсолютно уверен, никогда не читала.
Почти машинально Найда отыскала какое-то место в середине рукописи. Ровным, бесцветным голосом, даже не взглянув на меня, она начала читать вслух слова, заживо вырванные — горячими и кровоточащими — из самой жизни.
Как все просто, подумал Говард с благоговейным ужасом, молча стоя в безлюдном, погруженном в полумрак помещении детской. И как быстро. Обошлось без борьбы. Крошечное тельце младенца неподвижно лежало в кроватке, но это не была неподвижность спящего ребенка. Его собственное дитя, его сын — мертв, потому что он даже пальцем не пошевелил, когда увидел, что происходит. И умер он из-за его неуемного любопытства, беспредельной жажды опробовать каждое новое ощущение, которое, пусть даже оно будет страшным и жестоким, способна предложить ему жизнь — да, тот самый тянувшийся из глубины веков греховный порыв к знанию любой ценой… И вот теперь он стал человеком, напрочь отрезанным от своих собратьев по полу, остальных мужчин. Весь остаток своей жизни ему предстоит брести в одиночку, неся в себе жуткое знание, сокрытое где-то в глубинах сердца и никому не ведомое. Знание о том, что он мог остановить, однако не сделал этого…
Найда оторвала взгляд от рукописи моей последней книги. Голос ее зазвучал низко, бесстрастно, почти смиренно.
— Петля была бы для тебя слишком легким наказанием.
Перевод: Вяч. Акимов
notes
Примечания
1
Дословно — poetical (поэтическая) justice (прим, ред.)
2
Искусство вечно, жизнь коротка (лат.).
3
Средневековый арабский трактат шейха Нефзави об искусстве любви.
4
Роман Уильяма Берроуза.
5
Название данной книги может быть также переведено как «Прощайте, руки!» (прим. перев.).
6
Один из курортных городов США, в штате Невада, где принята крайне упрощенная процедура оформления бракоразводных дел.
7
Коронер — специальный судья, в обязанность которого входит выяснение причин смерти, происшедшей при необычных или подозрительных обстоятельствах. — Прим. перев.
8
Harbour — гавань, порт (англ.).
9
Клоун (слэнг) — полицейский.
10
Начальные слова католической молитвы.
11
(слэнг) — полицейская машина для перевозки арестованных (прим. ред.),
12
О мертвых (лат.). Начальные слова латинской поговорки «De Mortuis aut bene, aut nihil» — О мертвых или хорошо, или ничего (прим. ред.),
13
Двукратный олимпийский чемпион по плаванию, популярный киноактер, снявшийся во многих фильмах про Тарзана.
14
Ликантроп — от греч, Iykos (волк) — человек-волк, оборотень (прим. ред.).
Комментарии (0)
Скачать Java книгу»Детективы
»Детективы и боевики
В библиотеку