Д.Донцова.Серия-Даша Васильева.кн-14
как и отец, стал художником, и, как папенька, неудачливым. Собственно говоря, Валера сидел на шее у матери, но та, считая ребенка гением, не возражала. Более того, именно Аллочка придумала, как отобрать у Ксюши жилплощадь. Когда “операция” закончилась, Алла перебралась в Теплый Стан, оставив Валере хоромы на Солянке Художник опять женился, через месяц развелся, потом привел следующую обожэ, и Аллочка, устав от калейдоскопа чужих женщин на кухне, решила, что любимый сыночек должен получить свободу. Вот так они разъехались.
Незадолго до развода Валеры с Ксюхой позвонила Татьяна Борисовна, и завертелась история с письменным столом. Аллочка обрадовалась восстановлению дипломатических отношений со свекровью. Последние годы она жила очень бедно, отдавая каждую лишнюю копейку сыну. Поэтому в ее душе зашевелилась надежда на наследство.
— Ну ненавидит она меня, — думала Алла, — но ведь Валерочка-то Алтуфьев, ему-то она должна все отписать.
Любовь к сыну начала принимать у Рюминой патологические формы, ей стало казаться, что весь мир только и думает о том, как его обидеть. Людям, которые “обижали” сына, мать мстила. Соседке, которая однажды со вздохом сказала: “Стареем мы с тобой, Алла, вон уже и у Валеры седина появилась”, — Рюмина изрезала бритвой обивку на двери.
Никто не имел права говорить, что Валерочка плохо выглядит. Мужика в супермаркете, бормотнувшего вслед ее сыну: “Урод, чего пихаешься!” — Аллочка облила кефиром, вроде совершенно случайно. Просто натолкнулась на парня и уронила открытый пакет.
Никто не имел права ругать Валеру. Алла рассорилась с большинством подруг. Одна заявила:
— Может, твоему сыну профессию сменить? Ну сколько он собирается из матери деньги качать?
Другая обронила:
— Зря Валерке потакаешь, вырастила трутня. Третья сдуру ляпнула:
— Валера-то разжирел, чистый кабан!
Ясное дело, что все эти дамы были изгнаны из дома. Любовь превращалась в фобию, в сумасшествие, в психическое заболевание.
Первый раз после многолетнего отсутствия, Аллочка явилась к свекрови с коробкой шоколадных конфет под мышкой. Рюмина хорошо помнила о любви старухи к сладкому. Но шоколадки были с “начинкой”. Аллочка накачала их димедролом.
— Зачем? — не утерпела я.
— Очень ей хотелось полазить в бумагах у бабки и узнать, на чье имя составлено завещание, — ответил Ремизов, — но номер не прошел. Свекровь съела пару шоколадок, и ничего не случилось.
Алла поехала домой, ругая себя на все корки. Ну как можно было забыть, что противная бабка, всю жизнь мучившаяся бессонницей, повторяла:
— Меня димедрол совсем не берет, наоборот, танцевать после его приема хочется.
— Понятно теперь, — вздохнула я.
— Что?
— Когда я пришла к ней в гости впервые, Татьяна Борисовна вынула початую коробку конфет и угостила меня. Я чуть в обморок не грохнулась, мне от димедрола делается дурно.
Алла решает повторить попытку, приходит еще раз. Теперь она приносит коробку “Вишни в шоколаде”, нашпигованную родедормом. Алтуфьевой хватает одной конфеты, чтобы заснуть.
Рюмина обыскивает комнату, находит кучу бумажек и завещание. Камень падает с сердца: все оставлено Валере.
— Знаю, — заорала я, — теперь все знаю!
— Ну, — хмыкнул майор, — рассказывай.
— Аллочка как всегда первой пришла на работу, увидела, как из тайного хода появляется Ксения, и убила ее!
— Зачем, — спокойно спросил Ремизов, — и почему она потом пугала тебя?
— Ну, — растерялась я на секунду, — я и это знаю! Ксения сказала своей подруге Вике, что нашла в тайнике план, из которого было понятно, где лежит клад. Небось Аллочка узнала, что Шмелева в курсе секрета, и бац! Убила!
— В общем, верно, — заявил Витька. — Несчастную Ксению убили именно за то, что она узнала, в каком месте находится клад, правильно. Только это сделала не Алла. Рюмина никого не лишала жизни, она только хотела “пригвоздить” тебя, но Ксюшу не трогала. Вернее, трогала, но уже мертвое тело.
— Кто убил Шмелеву?
Витька закурил, потом подвинул ко мне папочку.
— Ладно, так и быть, совершу должностное преступление, читай!
ГЛАВА 33
Глаза скакали по строчкам. “Я, Алтуфьева Татьяна Борисовна…”
— Не может быть, — прошептала я, отталкивая папку, — старуха?! Витька кивнул:
— Она.
— Почему?
Ремизов развел руками:
— Из-за клада.
— Ничего не понимаю.
— Сейчас сообразишь.
— Но Алтуфьева немощная пожилая дама! Она родилась в 1917 году! Витька хмыкнул:
— То было поколение железных людей, а Татьяна Борисовна, похоже, сделана из дамасской стали.
Всю жизнь она мечтала найти клад, и долгие годы ее грызла мысль: кто-то из обитателей коммуналок присвоил драгоценности себе.
Когда здание расселили и в бывшие квартиры въехал книжный магазин, Алтуфьева, в те годы далеко не старуха, а вполне активная женщина средних лет, предприняла настоящее расследование, потратив на него целый год.
Татьяна Борисовна взяла в домоуправлении адреса, по которым выехали прежние жильцы, и принялась методично обходить всех. Проведя “оперативно-следственные действия”, Алтуфьева сделала вывод: клад на месте. Ее бывшие соседи жили более чем скромно. Мебель в их блочных каморках стояла простецкая, автомобилями никто не обзавелся. Можно, конечно, поспорить с подобными умозаключениями, но Татьяна Борисовна сделала именно такой вывод: клад в доме. Поэтому она и ходила смотреть на ремонт, затеянный владелицей “Офени”, все ждала: вдруг среди битых кирпичей блеснет шкатулочка…
Но ничего не нашлось, и старуха продолжала мучительно думать, где сокровище.
Потом к ней с письмом в руках явилась “Дарья Ивановна Васильева”. Алтуфьева, считающая всех тезок своей матери родственниками, принимает Ксению Шмелеву с распростертыми объятиями и рассказывает ей про тайный ход.
Ксения потирает руки и в следующий раз является с конфетами, в которые шприцем впрыскивает транквилизатор. Татьяна Борисовна засыпает, Ксюша шарит по дому. Но не надо считать старуху совсем безмозглой. После очередного визита “Дарьи” Татьяна Борисовна понимает: в конфетах снотворное. Старуха делает вид, что засыпает, Ксюша идет в тайный ход, неожиданно находит в стене тайник, а в нем шкатулочку. Девушка дрожащими руками откидывает крышечку и обнаруживает записку с планом Ксюше просто повезло. Татьяна Борисовна много раз ходила по тайному ходу, но так ничего и не заметила. А Ксюша споткнулась на неудобных, слишком узких ступеньках и свалилась к подножию лесенки. Сначала она перепугалась, решив, что сломала руку или ногу, но потом обнаружила, что конечности целы. Вставая, оперлась о стену, одна из облицовочных плиток вывалилась Открылось хитроумно спрятанное отверстие, в котором и лежала шкатулка с планом. Вот такая редкостная удача.
Вне себя Ксюша проскальзывает в подвал, она собирается обследовать нужное место, но тут появляется вполне бодрая Алтуфьева и требует отдать ей найденное. Ксюша, естественно, не собирается делиться. Между молодой женщиной и старухой вспыхивает драка. В пылу Алтуфьева толкает Ксению, та падает и ударяется виском об угол шкафчика. Смерть наступает мгновенно. Перепуганная Татьяна Борисовна наклоняется над девушкой, чтобы выдернуть у той из рук бумажку, но тут
Незадолго до развода Валеры с Ксюхой позвонила Татьяна Борисовна, и завертелась история с письменным столом. Аллочка обрадовалась восстановлению дипломатических отношений со свекровью. Последние годы она жила очень бедно, отдавая каждую лишнюю копейку сыну. Поэтому в ее душе зашевелилась надежда на наследство.
— Ну ненавидит она меня, — думала Алла, — но ведь Валерочка-то Алтуфьев, ему-то она должна все отписать.
Любовь к сыну начала принимать у Рюминой патологические формы, ей стало казаться, что весь мир только и думает о том, как его обидеть. Людям, которые “обижали” сына, мать мстила. Соседке, которая однажды со вздохом сказала: “Стареем мы с тобой, Алла, вон уже и у Валеры седина появилась”, — Рюмина изрезала бритвой обивку на двери.
Никто не имел права говорить, что Валерочка плохо выглядит. Мужика в супермаркете, бормотнувшего вслед ее сыну: “Урод, чего пихаешься!” — Аллочка облила кефиром, вроде совершенно случайно. Просто натолкнулась на парня и уронила открытый пакет.
Никто не имел права ругать Валеру. Алла рассорилась с большинством подруг. Одна заявила:
— Может, твоему сыну профессию сменить? Ну сколько он собирается из матери деньги качать?
Другая обронила:
— Зря Валерке потакаешь, вырастила трутня. Третья сдуру ляпнула:
— Валера-то разжирел, чистый кабан!
Ясное дело, что все эти дамы были изгнаны из дома. Любовь превращалась в фобию, в сумасшествие, в психическое заболевание.
Первый раз после многолетнего отсутствия, Аллочка явилась к свекрови с коробкой шоколадных конфет под мышкой. Рюмина хорошо помнила о любви старухи к сладкому. Но шоколадки были с “начинкой”. Аллочка накачала их димедролом.
— Зачем? — не утерпела я.
— Очень ей хотелось полазить в бумагах у бабки и узнать, на чье имя составлено завещание, — ответил Ремизов, — но номер не прошел. Свекровь съела пару шоколадок, и ничего не случилось.
Алла поехала домой, ругая себя на все корки. Ну как можно было забыть, что противная бабка, всю жизнь мучившаяся бессонницей, повторяла:
— Меня димедрол совсем не берет, наоборот, танцевать после его приема хочется.
— Понятно теперь, — вздохнула я.
— Что?
— Когда я пришла к ней в гости впервые, Татьяна Борисовна вынула початую коробку конфет и угостила меня. Я чуть в обморок не грохнулась, мне от димедрола делается дурно.
Алла решает повторить попытку, приходит еще раз. Теперь она приносит коробку “Вишни в шоколаде”, нашпигованную родедормом. Алтуфьевой хватает одной конфеты, чтобы заснуть.
Рюмина обыскивает комнату, находит кучу бумажек и завещание. Камень падает с сердца: все оставлено Валере.
— Знаю, — заорала я, — теперь все знаю!
— Ну, — хмыкнул майор, — рассказывай.
— Аллочка как всегда первой пришла на работу, увидела, как из тайного хода появляется Ксения, и убила ее!
— Зачем, — спокойно спросил Ремизов, — и почему она потом пугала тебя?
— Ну, — растерялась я на секунду, — я и это знаю! Ксения сказала своей подруге Вике, что нашла в тайнике план, из которого было понятно, где лежит клад. Небось Аллочка узнала, что Шмелева в курсе секрета, и бац! Убила!
— В общем, верно, — заявил Витька. — Несчастную Ксению убили именно за то, что она узнала, в каком месте находится клад, правильно. Только это сделала не Алла. Рюмина никого не лишала жизни, она только хотела “пригвоздить” тебя, но Ксюшу не трогала. Вернее, трогала, но уже мертвое тело.
— Кто убил Шмелеву?
Витька закурил, потом подвинул ко мне папочку.
— Ладно, так и быть, совершу должностное преступление, читай!
ГЛАВА 33
Глаза скакали по строчкам. “Я, Алтуфьева Татьяна Борисовна…”
— Не может быть, — прошептала я, отталкивая папку, — старуха?! Витька кивнул:
— Она.
— Почему?
Ремизов развел руками:
— Из-за клада.
— Ничего не понимаю.
— Сейчас сообразишь.
— Но Алтуфьева немощная пожилая дама! Она родилась в 1917 году! Витька хмыкнул:
— То было поколение железных людей, а Татьяна Борисовна, похоже, сделана из дамасской стали.
Всю жизнь она мечтала найти клад, и долгие годы ее грызла мысль: кто-то из обитателей коммуналок присвоил драгоценности себе.
Когда здание расселили и в бывшие квартиры въехал книжный магазин, Алтуфьева, в те годы далеко не старуха, а вполне активная женщина средних лет, предприняла настоящее расследование, потратив на него целый год.
Татьяна Борисовна взяла в домоуправлении адреса, по которым выехали прежние жильцы, и принялась методично обходить всех. Проведя “оперативно-следственные действия”, Алтуфьева сделала вывод: клад на месте. Ее бывшие соседи жили более чем скромно. Мебель в их блочных каморках стояла простецкая, автомобилями никто не обзавелся. Можно, конечно, поспорить с подобными умозаключениями, но Татьяна Борисовна сделала именно такой вывод: клад в доме. Поэтому она и ходила смотреть на ремонт, затеянный владелицей “Офени”, все ждала: вдруг среди битых кирпичей блеснет шкатулочка…
Но ничего не нашлось, и старуха продолжала мучительно думать, где сокровище.
Потом к ней с письмом в руках явилась “Дарья Ивановна Васильева”. Алтуфьева, считающая всех тезок своей матери родственниками, принимает Ксению Шмелеву с распростертыми объятиями и рассказывает ей про тайный ход.
Ксения потирает руки и в следующий раз является с конфетами, в которые шприцем впрыскивает транквилизатор. Татьяна Борисовна засыпает, Ксюша шарит по дому. Но не надо считать старуху совсем безмозглой. После очередного визита “Дарьи” Татьяна Борисовна понимает: в конфетах снотворное. Старуха делает вид, что засыпает, Ксюша идет в тайный ход, неожиданно находит в стене тайник, а в нем шкатулочку. Девушка дрожащими руками откидывает крышечку и обнаруживает записку с планом Ксюше просто повезло. Татьяна Борисовна много раз ходила по тайному ходу, но так ничего и не заметила. А Ксюша споткнулась на неудобных, слишком узких ступеньках и свалилась к подножию лесенки. Сначала она перепугалась, решив, что сломала руку или ногу, но потом обнаружила, что конечности целы. Вставая, оперлась о стену, одна из облицовочных плиток вывалилась Открылось хитроумно спрятанное отверстие, в котором и лежала шкатулка с планом. Вот такая редкостная удача.
Вне себя Ксюша проскальзывает в подвал, она собирается обследовать нужное место, но тут появляется вполне бодрая Алтуфьева и требует отдать ей найденное. Ксюша, естественно, не собирается делиться. Между молодой женщиной и старухой вспыхивает драка. В пылу Алтуфьева толкает Ксению, та падает и ударяется виском об угол шкафчика. Смерть наступает мгновенно. Перепуганная Татьяна Борисовна наклоняется над девушкой, чтобы выдернуть у той из рук бумажку, но тут
Комментарии (0)
Скачать Java книгу»Иронические детективы
»Детективы и боевики
В библиотеку